|
Предыдущая Следующая
Глава XII
Еда на границе жизни и смерти
Михаил Слонимский, сосед Зощенко по Дому искусств, вспоминал:
«Посидев у меня, [он] пошел по делам… И вдруг, через какой-нибудь час… стук в дверь, и он появился снова у меня в комнате… "Понимаешь", – сказал он с некоторым недоумением, – написал сейчас рассказ… На лестнице схватило, и пришлось вернуться. Все-таки, знаешь, – прибавил он вдруг, – это вроде болезни. Вообще от хорошей жизни писателем не становятся" … Рассказ, который он тогда написал, был "Аристократка" …» (Слонимский: 87).
В этом авторском отчете об истории создания одного из шедевров русской гастрономической прозы, примечательно многое[1], не в последнюю очередь – интригующе двусмысленная фраза «схватило, и пришлось вернуться». Даже с учетом контекста, удостоверяющего ее переносность («это вроде болезни»), подозрение, что «схватило» в самом прямом желудочном смысле, потому-то и пришлось вернуться, а уж там и рассказ написал, – не рассеивается полностью. Как общая теория писательской ипохондрии, так и ее специальный пищеварительный вариант, походя формулируемые Зощенко в разговоре с собратом-серапионом, бросают уже знакомый нам свет на потайные изгибы его творческой перистальтики[2].
Основные черты зощенковской картины мира были достаточно четко обрисованы в предыдущих главах; затрагивалась в них и та ключевая роль, которую играет у Зощенко "еда". К ряду уже приводившихся пассажей из ПВС добавлю еще три:
«[В]ысокий, здоровый, даже цветущий» молодой человек (не МЗ), страдающий «неврозом желудка в тяжелой форме», особенно, когда он «ждет… женщину», «рассказал историю, которую он слышал от своей матери. Мать однажды заснула, когда он был у ее груди. Она очнулась от дремоты, когда ребенок был почти синий. С трудом его вернули к жизни» (3: 632). «Грудь и… еда стали доставлять ребенку волнение, иногда ужас… Значит, надо избегать еды. Но избегать ее нельзя. Тогда смерть. В таком случае… надо… есть и страдать за еду… [О]билие условных доказательств уверило меня в смертельной опасности еды» (3: 613–614). «Я вспомнил, как я ел. Почти всегда стоя, крайне торопливо (могут отнять), небрежно, без интереса. Я ожидал за еду расплаты, и она являлась… – болезни, спазмы, тошнота» (3: 614).
Предыдущая Следующая
© М. Зощенко, 1926 г.
|
