|
Предыдущая Следующая
Итак, главным в их произведениях становится само движение Истории в его неразрывной связи с ее субъектом. Вот почему Маяковский отказывается от привычной задачи художника - показать своего героя читателю, рассказать о нем. Поэт, если и показывает, то не героя, а общественные противоречия социализма. Соответственно, драматургия его произведений обусловлена не взаимоотношениями литературных героев, а диалектикой разрешения - уже автором - показанных им противоречий. Здесь уже не литературный герой борется с картонными обстоятельствами, а автор - живой конкретный человек (Маяковский) - с реальными, конкретными противоречиями. Вот почему Маяковский - герой собственных произведений, ибо именно он - субъект драматургии, а его поэзия становится тем идеальным, в котором поэт разрешает действительные противоречия.
Из этого вырастает и его «Я». Только в своей дореволюционной поэзии Маяковский сначала лишь являет себя миру, пока как героя, а не субъекта драматургии - Вот смотрите, это я! И делает это во весь голос. После революции 1917 г. ему в своей поэзии уже не до себя, но - всегда до своего. Вот почему он, «засучив рукава», приступает к самому тяжелому делу - расчистке «авгиевых конюшен» Истории, чтобы в них не задохнулась свежесть молодого социализма. И это уже становится мало интересным для его собратьев по футуризму. Таким образом, поэзия для Маяковского - это не сфера творческого сочинительства, но - идеальное его социализма. Так что можно сказать, что у Маяковского есть герой, и это герой нового типа, которому тесно в литературном формате, ибо он не литературой рожден и не для нее предназначен. Его герой рожден Историей («площадь дает героя»), а его поэзия - это способ превращения ее в мир Культуры.
В своих произведениях Маяковский выражает себя, но не через некоего литературного героя, как это бывает обычно, т.е. не опосредованно, а совершенно прямо - от собственного имени. В этом случае откровение героя есть прямое откровение самого автора. Через это они совпадают и становятся единым целым. И здесь художественная свобода автора заключается в его праве придумывать для себя сколь угодно фантастические обстоятельства (например, встреча на даче с солнцем), но только не чувства, поступки и мысли, возникающие у него по этому поводу, ибо они как раз и являются основным содержанием его произведений, определяющим понятие «художественная правда». И этот принцип стал одним из основных в тенденции соцреализма. Кстати, в сталинистской модификации соцреализма чаще бывает наоборот: обстоятельства могут быть вполне реалистическими, а вот уже природа отношений в произведении - нет. Так что дихотомия отношений «герой и автор» (о чем будет говорить М. Бахтин) Маяковским уже разрешилось - и опять по-революционному: героем становится автор. Так герой и автор становятся единым целым.
Предыдущая Следующая
© М. Зощенко, 1926 г.
|
