Михаил Михайлович Зощенко

МОКРОЕ ДЕЛО

      Давеча возвращаюсь домой из гостей. Одиннадцать вечера. Темно. Безлюдно.
      На сердце неясная тревога. В груди трепет и волнение по причине позднего часа.
      "Только бы, думаю, с бандитами не встретиться или с хулиганами. Время такое - в самый раз. А уж если, думаю, суждено встретиться, то пущай лучше с хулиганами встречусь. Хулиганы, они как-то симпатичней. Ну пошалят, ну по морде трахнут, ну зуб-другой вынут. Только и всего. Пальто же они снимать не будут. Это уж не ихнее дело пальто снимать. А это очень благородно с ихней стороны - не трогать чужую собственность".
      Вот с такими грустными мыслями иду домой. Подхожу к дому.
      "Теперь, думаю, самый беспокойный промежуток остался - лестница. Нет, думаю, ничего страшней, как с бандитом на лестнице встретиться. Главное - узка. Бежать худо. И вообще, очень серьезно свалиться можно".
      Поднимаюсь по лестнице. Дохожу до второй площадки. Вдруг слышу, на верхней площадке кто-то ногами чиркает.
      А лестница у нас, конечно, не ярко свешена. Лампочка угольная. Мутная. Кошку в двух шагах и то узнать трудно - за тигра принимаешь.
      Поглядел я наверх. Вижу, стоит какой-то ренегат. И в руках что-то держит. Какое-то тупое орудие.
      Сразу я, конечно, остановился. Затаил дыхание. Стою. Только Сердце в груди отчаянно бьется.
      "Влип", - думаю.
      И слышу, тот тоже меры принял. Тоже замер, прекратил дыхание и ногами не ходит. Ждет, пока я до него дойду.
      В эту минуту, действительно верно, башка у меня стала очень ясно работать.
      "Либо, думаю, бежать надо, либо назад возвращаться. А как это сделать, не знаю. Если, думаю, обернусь назад - пес его знает, может, ринется за мной, догонит и душу вытряхнет".
      Стою и не дышу, только зубы удерживаю, чтоб зря не лязгали.
      А стою я на площадке второго этажа. Недалеко чья-то квартира.
      "Бежать во двор, думаю, поздно. Сейчас, думаю, осторожно подвинусь к двери, нащупаю звонок и позвоню. Пущай будет тревога по всему дому".
      Стою, глаз с верху не спускаю и сам рукой позади себя шарю. Нашел ручку. Стал ее легонько дергать.
      Вдруг сверху как ринется бандит на меня. Ноги у меня подкосились. И дух замер. "Сейчас, думаю, душу вытряхнет".
      Собрался с силами. Скакнул в сторону. Он за мной. Я вниз. Он по пятам. Прямо, чувствую, за воротник хватает. А воротник барашковый.
      Я по двору. Через ворота. На улицу. Кричу.
      Хватает он меня за воротник и роняет на пол.
      Тут толпа собирается. Милиция свищет.
      Гляжу: за воротник держит меня Петька Водкин, жилец с нашей коммунальной квартиры.
      Петька Водкин на меня глядит. Я гляжу на Петьку.
      Петька Водкин говорит:
      - Эва, кого поймал. А я, говорит, тебя за жулика принял. Что ты там упражнялся у чужой двери? Я говорю:
      - Надо лучше глядеть. Петя Водкин. Я, говорю, у дверей просто дух перевел. А ты меня за воротник хватаешь. Оторвать можно.
      Тут объясняем милиции и возвращаемся домой.
      Всю ночь, конечно, не мог спать. Ворочался с боку на бок. Все думал и мечтал о том счастливом времени, когда наконец начнется спокойная жизнь для всех граждан.
      Все - на борьбу с бандитизмом!