Михаил Михайлович Зощенко

Кража

      Воровство у нас есть. Но его как-то все-таки меньше.
      Кое-кто успел перековаться и больше не ворует. А некоторых не удовлетворяет, как бы сказать, выбор ассортимента. Некоторые же, не видя крупных собственников и миллионеров, перестроились и крадут теперь у государства.
      Но, конечно, естественно, крадут не так, как они это раньше производили.
      Нынче только дурак крадет, не понимая современности.
      А многие современность отлично понимают и уже осваивают новейшие течения.
      Например, недавно в нашей кооперации произошла кража. Так за этой кражей видна, по крайней мере, философская мысль.
      Вот как это было.
      Кооперация. Вообще магазин. Так сказать открытый распределитель.
      Естественно, много товаров. Экспортные утк" лежат на окне. Семга почему-то. Свиные, я изви няюсь, туши. Сыр. Это - из еды. И из вещей то же много всего. Дамские чулки. Гребенки. И та} далее.
      Все это в изобилии набросано и, так сказать очень выигрышно лежит на витрине.
      И, конечно, естественно, это привлекло чей-т< взор.
      Короче говоря: кто-то такой с заднего вход. влез в ночное время в магазин и сильно там по хозяйничал.
      И, главное, дворник у ворот спал, ничего та кого не заметил.
      - Какие-то сны, говорит, мне действитель" в эту ночь показывали, но ничего такого потусто роннего я не слыхал.
      А он очень, между прочим, перепугался, когд это воровство обнаружили. Бегал по магазин) sa всех цеплялся. Умолял его не подводить. И та далее.
      Заведующий говорит:
      - Твое дело маленькое. Что ты спал, за эт тебя, конечно, по головке не погладят, но навря ли тебе пришьют какое-нибудь обвинение. Та что ты не пугайся. Не путайся тут под ногами не нервируй работников прилавка своими во< клицаниями. А иди себе и досыпай дома.
      Но дворник не уходит. Он стоит и расстравается.
      Главное, его расстраивает, что так много украли.
      - Вот этого, говорит, я прямо не могу понять. Я сплю завсегда чутко и ноги протягиваю вдоль ворот. Не может быть, чтобы через меня два мешка сахару перенесли. Мне это очень странно.
      Заведующий говорит:
      - Дюже крепко спал, щучий сын! Это ужасти подобно, сколько унесли! Дворник говорит:
      - Чтоб много унесли, этого не может быть. Я бы проснулся.
      Заведующий говорит:
      - А вот сейчас составим акт и увидим, какая ты есть ворона - какой неимоверный убыток государству причинил.
      Тут они начали составлять акт в присутствии милиции. Начали говорить цифры. Подсчитывать. Прикидывать. И все такое.
      Бедняга дворник только руками всплескивает и чуть не плачет - до того, видать, граждански страдает человек, сочувствует государству и унижает себя за сонное состояние.
      Заведующий говорит:
      - Пишите: "Десять пудов рафинаду. Папирос - сто шестьдесят пачек. Дамские чулки - две дюжины. Восемь кругов колбасы..."
      Он диктует, а дворник прямо подпрыгивает при каждой цифре.
      Вдруг кассирша говорит:
      - Из кассы, запишите, сперли боны на сто тридцать два рубля. Три чернильных карандаша и ножницы.
      При этих словах дворник начал даже хрюкать и приседать - до того, видать, огорчился человек от громадных убытков.
      Заведующий говорит милиции:
      - Уберите этого дворника! Он только мешает своим хрюканьем.
      Милиционер говорит:
      - Слушай, дядя, уходи домой! Тебя попросят, когда надо будет.
      В это время счетовод кричит из задней комнаты:
      - У меня висело шелковое кашне на стене,- теперь его нету. Прошу записать,- я потребую возместить понесенные мне убытки.
      Дворник вдруг говорит:
      - Ах он подлец! Я не брал у него кашне. И восемь кругов колбасы - это прямо издевательство! Взято два круга колбасы.
      Тут наступила в магазине отчаянная тишина.
      Дворник говорит:
      - Пес с вами! Сознаюсь. Я своровал. Но я сравнительно честный человек. И меня, может быть, возмущает такое составление акта. Я не дозволю лишнее приписывать.
      Милиционер говорит:
      - Как же это так? Значит, дядя, выходит, что это ты проник в магазин?
      Дворник говорит:
      . - Я проник. Но я не трогал эти боны и ножницы, и это сволочное кашне. Я, говорит, взял, 'если хотите знать, полмешка сахару, дамские чулки одну дюжину и два круга колбасы. И я, говорит, не дозволю иметь такое жульничество под моим флагом. Я стою на страже государственных интересов. И меня, как советского человека, возмущает, что тут делается - какая идет нахальная приписка под мою руку. Заведующий говорит:
      - Конечно, мы можем ошибиться. Но мы проверим. Я очень рад, если меньше украли. Сейчас мы все это прикинем на весы.
      Кассирша говорит:
      - Пардон, боны завалились в угол. Боны не взяты. Но ножниц нету. Дворник говорит:
      - Ах, я ей плюну сейчас в ее бесстыжие глаза! Я не брал у нее ножней. А ну, ищи лучше, куриная нога! Или я тебя сейчас из кассы выну.
      Кассирша говорит:
      - Ах, верно, ножницы нашлись. Они у меня за кассу завалились. И там лежат. Счетовод говорит:
      - Кашне тоже найдено. Оно у меня в боковом кармане заболталось. Заведующий говорит:
      - Вот что, перепишите акт. Сахару действительно не хватает полмешка. Дворник говорит:
      - Считай колбасу! Или я сам за себя не отвечаю. У меня, если на то пошло, есть свидетельница - тетя Нюша.
      Вскоре подсчитали товар. Оказалось, украли все, как сказал дворник.
      Его взяли под микитки и увели в отделение.
      И его тетю Нюшу тоже задержали. У ней эти продукты были спрятаны.
      Так что, как видите,- тут украли на копейку, а навернули на тысячу.
      И тут чувствуется современная оперативность и тот творческий полет философской мысли, без чего, говорят, сейчас никак нельзя.
      Без этого теперь только дурак ворует. И вскоре попадается.