|
Предыдущая Следующая
“Отец мой художник, мать – актриса. Это я к тому говорю, что в Полтаве есть еще Зощенки. Например: Егор Зощенко – дамский портной. В Мелитополе – акушер и гинеколог Зощенко. Так заявляю: тем я вовсе даже не родственник, не знаком с ними и знакомиться не желаю. Из-за них, скажу прямо, мне даже знаменитым писателем не хочется быть. Непременно приедут. Прочтут и приедут. У меня уж тетка одна с Украины приехала” [1, с. 578].
Упоминание об уже умерших к этому времени отце-художнике и матери-актрисе в первой фразе, конечно, не означает, что это родство для писателя обладает особой ценностью, ведь чуть дальше он прямо заявит: “Кровного родства не признаю” [1, с. 579]. Данное высказывание – недвусмысленное свидетельство наличия запутанного клубка аффектов, определяющих зощенковское отношение к родителям.
Процесс вхождения в мир “большого” искусства, и без того всегда болезненный, в “случае Зощенко” осложнялся еще и тем обстоятельством, что в годы, когда начинающий писатель делал первые попытки заявить о себе, имя Михаил Зощенко было уже широко известно.
“Его (Зощенко. – А.К.) фамилия была известна мне с давнего времени, - вспоминает Корней Чуковский. - Усердный читатель иллюстрированной “Нивы”, я часто встречал на ее страницах небольшие картинки, нарисованные художником Зощенко, - комические наброски из жизни украинских крестьян. “Не родня ли вам этот художник?” - спросил я у Михаила Михайловича при первой же встрече. Он помолчал и неохотно ответил: “Отец” [2, с. 34] (курсив наш. – А.К.).
Хотя имя Михаил Зощенко принадлежало не писателю, а художнику, “страх влияния” (Г. Блум) со стороны своего “отца-предшественника” и соперничество с ним не стали для начинающего автора менее актуальными. Творческая судьба Зощенко развивается в полном соответствии с каноном фрейдовско-блумовского “семейного романа”, только сфера борьбы со своим предшественником не ограничивается литературой, захватывая смежные виды искусства [3].
Предыдущая Следующая
© М. Зощенко, 1926 г.
|
