|
Предыдущая Следующая
Налицо богатое сочетание инвариантов: лишение еды, пищевой вуаеризм, соблазнительная женщина, деньги, обжорство, «родственники»,
Иногда вуаеристская позиция по отношению к чужому обжорству трактуется в по-марксистски классовом духе:
«Она кушает, а я с беспокойством… смотрю рукой, сколько у меня денег… И молчу. Взяла меня этакая буржуйская стыдливость, дескать, кавалер, а не при деньгах… Не нравятся мне аристократки» («Аристократка»). «Обратим ваше внимание на буржуазный быт… нередко болонки печенье жрут, а трудящиеся только на это смотрят» (ГК; 3: 297).
Но по сути та же ситуация может представать и наоборот как патологическая нужда "слабого" аристократа в индуцирующем "заражении чужим аппетитом" – вспомним «Барона Некса» (гл. II).
В советском быту "лишение еды" часто происходит в "гостевой" ситуации и может осложняться другими инвариантными мотивами. Так, в «Семейном счастье» сюжет с освобождением жены от домашней готовки ради взятия ею заказов на шитье совмещает "пищевые" мотивы (отказ гостю-рассказчику в угощении; гастрономические обертоны его ответного замечания, что для жены, что кухня, что шитье – «хрен редьки не слаще»; комментарий хозяина, что непокормленный гость «желчь свою на людей пущает») с ироническим обыгрыванием "оптимального взаимодействия колесьев", предстающего в виде извлечения из жены "сверхсметной выгоды". Изощренные формы "лишение еды" может принимать и в сочетании с мотивом "провокационного испытания", ср. «Находку», где сначала Леля и Минька подманивают прохожего красивым пакетом, а затем та же ситуация повторяется с повзрослевшим Минькой в роли жертвы – голодающего студента. К "пищевому" топосу, хотя бы по заглавию, относится и перекликающийся с «Находкой» сатирический рассказ «На живца».
Интересный вариант "лишения еды", связанного с "детской" темой, представлен в «Происшествии»:
«А у ней малютка на руках… Его… в пути желудочная болезнь настигла. Или он покушал сырых продуктов, или чего-нибудь выпил, только его в пути схватило». В результате, мать даже «чаю не может попить» и вынуждена оставить ребенка под присмотром пассажиров. «"Я, говорит… побегу на станцию… хотя бы супу скушаю. У меня, говорит, язык в глотке прилипает"». Поев, а затем и поспав в другом вагоне, мать долго не возвращается, вызывая подозрения, что она подбросила ребенка, и насмешки над доверчивостью единственного пассажира, взявшегося присматривать за ним.
Предыдущая Следующая
© М. Зощенко, 1926 г.
|
