|
Предыдущая Следующая
Маяковский постоянно с болью, с трагически обречённой любовью обращался к человеку, задавленному капитализмом, но всё же отвлечённому человеку. Человек Маяковского могущественен: «в черепе-шкатулке» сверкает «драгоценный ум», а «под шерстью жилета бьётся необычайнейший комок — сердце». Наталкиваясь ежесекундно на запрещённые зоны, в которые нет входа воспеваемому Маяковским человеку, поэт преисполнялся духом возмущения, протеста. Вражда, ненависть к капитализму окрашивают творчество Маяковского в этот период. «День рождения человека» встревожил «логово банкиров, вельмож, дожей». Человек начинает понимать сущность капиталистического общества. Для него это частная собственность капиталистов и банкиров, скреплённая законами, государственными установлениями, религией. Это понимание далеко от марксистского понимания капиталистических отношений. Но человек Маяковского приходит стихийно к протесту против коренных установлений капиталистического общества. В поэме «Человек» [1916] Маяковский даёт следующий образ капиталистического мира:
«Моё безупречное описание земли
передайте из рода в род.
Рвясь из меридианов,
Атласа арок
пенится,
звенит золотоворот
франков,
долларов,
рублей,
крон,
иен,
марок».
В нём, в этом золотовороте все и вся тонут. Золотоворотом управляет капиталист-банкир, «повелитель всего», ненавидимый человеком Маяковского, грозный, «неодолимый» враг. «Повелитель всего» опутал сетью проводов все страны и землю скрутил в улицы. Он мощен, неуязвим. Он всесилен и всемогущ. Нет силы, способной опрокинуть его господство. Нет выхода.
«Встрясывают революции царств тельца,
Меняет погонщиков человечий табун,
Но тебя,
Некоронованного сердец владельца,
Ни один не трогает бунт!»
Маяковский не знал ещё, что есть в этом обществе реальная сила, историческая задача которой и состоит в том, чтобы сбросить иго «повелителя всего» — «некоронованного сердец владельца». Прекрасного, могучего человека, воспеваемого Маяковским, слуги «повелителя всего» — банкиры, вельможи — захватили в плен. Жаждущим работы рукам они дали винтовку, «физическую силу ума», обуздали законом, на сердце — этот необычайнейший «комок» и «чудо» — надели «цепь-религию». Маяковский протестует против закона, против собственности, издевается над богатыми, святотатствует, богоборчествует. Но неуверенность в действенности бунта, мысль о неодолимости «повелителя всего» вызывают страшнейшие пессимистические ощущения («Замкнуло золото ключём / глаза, / кому слепого весть; / навек теперь я заключён / в бессмысленную повесть» /. «Всё чаще думаю, не поставить ли лучше точку пули в своём конце?»). Осваивая капиталистический мир, продажный, бесчувственный, торгашеский, Маяковский противопоставляет ему сокровищницу чувств своего человека и в особенности любовь. В капиталистическом мире человек не может любить по-настоящему. Любовь для человека Маяковского — это социальная трагедия, это рассказ о задавленной капиталистическими отношениями личности. И потому так часто фигурирует в любви человека Маяковского он, второй, который может её (любимую человека) увезти, одеть её «в шик парижских платьев», «камнем навесить жене жемчуга ожерелий». Человек Маяковского может предложить лишь свою любовь, превратившуюся «в сплошные губы», отдать любимой своё тело, в котором «сердце гудит повсеместно», да вместо «шика парижских платьев» «окутать любимую в дым табака». И поэтому любовь человека есть своеобразная форма борьбы, протеста, она трагична, жестока, мучительна. Ноты неуверенности в протесте, признание гнетущего всемогущества «повелителя всего» заставляют Маяковского иногда обращаться к богу с просьбой убрать «проклятую ту, которую сделал моей любимою», и вопрошать с безнадежной тоской, «отчего ж ты не выдумал, чтоб без мук целовать, целовать, целовать».
Предыдущая Следующая
© М. Зощенко, 1926 г.
|
