|
Предыдущая Следующая
Значение "руки" в «Эльвире» не сводится, конечно, к тому, что видно из текста, а определяется местом, занимаемым ею в зощенковской мифологии – в ряду угрожающих образов, связанных с детскими психическими травмами, таких, как вода, удар грома, выстрел, женская грудь. В свете инвариантного мотива "карающей родительской руки, наказывающей за любовь к женщине", в рассказе проясняется многое. Например, – амбивалентность отношения рассказчика к Эльвире; угадывается даже вероятное искажение ее внешности – подмена не упомянутой в рассказе груди преувеличенно страшными руками[14]. Дорисовывается и подспудный страх перед генералом, который своим чином больше напоминает Командора, нежели Дон-Жуана, особенно ввиду ужаса, внушаемого МЗ «карающей рукой… мужа… отца…» (3: 615), и на фоне пушкинской парадигмы «Командор – Медный всадник – муж Татьяны ("важный генерал")»[15].
Но рука играет решающую роль и в «Дон-Жуане». Две ее ключевые манифестации это, конечно, соблазнение Церлины: La cidaremmlamano… («Ручку мне дашь свою ты…»; II), и губительное рукопожатие Командора: Dammilamanoinpegno – Eccola! («Руку в залог мне дай ты!» – «Вот она!»; III). Зощенко сохраняет даже порядок введения в действие женских и мужских рук: сначала это рука Эльвиры-Насти/Церлины, затем – рука рассказчика/Командора.
Двумя главными руками Моцарт и да Понте не ограничиваются, проводя этот мотив чуть ли не через все сюжетные линии.
В 1-м акте, еще до арии о руке Церлины Дон-Жуан (вместе с Церлиной) успокаивает ревнующего Мазетто, говоря, что беспокоиться не о чем – она «в руках джентльмена» (inmand’uncavalier)[16], а по уходе Мазетто принимается расхваливать ее «благоуханные пальчики» (dituccie… odorose)[17]. Далее Дон-Жуан лицемерно предлагает Донне Анне свою руку (questaman) для борьбы с ним же. Опознав Дон-Жуана, Донна Анна рассказывает Дон-Оттавио, как он пытался овладеть ею, одной рукой зажимая ей рот, а другой сжимая ее так, что чуть не добился своего (chegiamicredovinta)[18]. Виноватая перед Мазетто Церлина призывает его побить ее, мазохистски обещая «с удовольствием потом целовать [его] милые руки»[19] (Elecaretuemane/ Lietapoisapro baciar).
Предыдущая Следующая
© М. Зощенко, 1926 г.
|
